— Хэн, ты же сказал не попадать…

— Планы изменились. — Хэн начал стрелять по последней ДИшке. — Теперь эта погоня дорого им обойдется.

Лея подключилась к стрельбе, загоняя ДИшку под огонь Хэна. Он метался и уклонялся, а сеть огня сужалась — но истребитель четко держал курс, несомненно помня о недавнем уроке с «Химеры». Наконец, он развернулся прямо на «Сокол», и космос заполнился вспышками огня его пушек. Лея не отрывалась от дисплея и сжимала гашетку, сужая кольцо залпов вокруг перехватчика, стараясь не думать о том, как быстро он увеличивался в размерах, или о том, как темнел ее дисплей или о том, почему защитные светофильтры кабины почернели. Но и ДИшки совсем не осталось пространства для маневра. Пилот круто повернул машину. Крылья и круглая кабина перехватчика развернулись так аккуратно, что Лея сразу не поняла, что истребитель совершил разворот, — пока не увидела, что выстрелы прекратились.

— Он твой! — крикнул Хэн в рацию. — Поднимай меня, Чуи!

Лея подняла свои пушки и включила автонаведение, но перехватчик уже ушел слишком далеко. Она смогла выстрелить лишь пару раз, прежде чем компьютер сообщил о недосягаемости цели.

— Вот и все, его отозвали, — выдохнул Хэн. — Они больше к нам не полезут.

Лея посмотрела на боевой дисплей — штурмовой челнок все еще шел за ними. «Сокол» был для него недосягаем, и с каждой минутой челнок отставал все больше, но преследования не прекращал.

— Уверен?

— Уверен. Пилотам на нас тренироваться накладно будет. Мертвецам ведь боевой опыт ни к чему.

— А как насчет десантников? Лея недоговорила — челнок прекратил преследование и направился к планете. Чубакка быстро лег на параллельный курс, прячась за челноком от «звездного разрушителя». Теперь наконец-то «Сокол» направлялся туда, куда они вроде бы намеревались попасть. Лея все ждала, что челнок повернет к «Химере», качнется в сторону или сбавит скорость, чтобы дать турболазерам «разрушителя» возможность выстрелить, но он продолжал движение к планете, все еще следуя за «Соколом». Лея развернула турель, не зная, благодарить ли пилота челнока или открыть по нему огонь.

Хэн принял решение быстрее, чем она.

— Чуи, давай срезай! В штопор, быстро! Чубакка не спрашивал зачем. Он так резко повернул, что Лее пришлось закрыть глаза, перед которыми завертелась звездная карусель. Но тут Хэн начал кричать, чтобы она взялась за пушки. Лея открыла глаза и поняла, что зря. За фонарем проносились полоски звезд и песка — корабль крутился в бешеной спирали, спускаясь на Татуин. Она не понимала, чего хочет от нее Хэн, но сосредоточилась на дисплее и навела пушки на штурмовой челнок.

Пять точек вспыхнули у края боевого экрана, и у нее упало сердце. На экране вспыхнуло подтверждение тому, что Хэн понял чуть раньше нее. Перехватчики.

Еще одна группа ДИшек приближалась с теневой стороны планеты. Лея вернулась к огневому дисплею. «Сокол» крутился как ненормальный, турель дергалась в нелепом танце — сервомоторы пытались удержать челнок в прицеле.

— Я на цели, — заметив, что Хэн еще не начал стрелять, она добавила: — Мне открыть огонь?

— Пока нет, — ответил Хэн. — Чуи, видишь эту песчаную бурю? Вот ту, большую?

Утвердительный рык прошел по внутренней рации. Лея выглянула, но увидела лишь трясущиеся желтые пятна и круговорот звезд на фиолетовом фоне. Ее стало подташнивать. Она вернулась к дисплею, надеясь, что Хэн указал на песчаную бурю вовсе не по той причине, которая у нее сейчас в голове.

«Сокол» вздрогнул и резко замедлился. Лея не знала, достигли ли они верхней границы атмосферы так быстро, вокруг было еще полно темноты. Хэн ругался на чем свет стоит и предлагал всем пилотам «Химеры» сдохнуть. На дисплее штурмовой челнок мотался из стороны в сторону, связанный с «Соколом» невидимой нитью притягивающего луча. Нитью, которая медленно, но верно притягивала оба корабля друг ко другу. — Сейчас?

— Еще нет, — откликнулся Хэн. — Чуи, запускай.

Глухой удар раздался по всему «Соколу», когда две ракеты вылетели из своих шахт и, попав в захват притягивающего луча, полетели к челноку.

— Теперь, солнышко!

Лея сдавила гашетку. Турель вздрогнула, счетверенная установка заговорила яростным огнем. На дисплее наведения вспыхнул ослепительный взрыв, и фонарь почернел от ответного огня с челнока. Энергию со всех несущественных систем перевели на щиты, и на «Соколе» воцарилось зловещее молчание. Лея попыталась целиться по притягивающему лучу. «Сокол» был почти неуправляем, и ей чудом удалось попасть. Ракеты, выпущенные с «Сокола», исчезли в пламени взрыва. Притягивающий луч перестал существовать, а вспышка взрыва в прицеле превратилась в облако сверкающей пыли, в исчезающее на глазах.

Чубакка изменил траекторию спуска, направив корабль прямо на Татуин. Боевой дисплей сигнализировал о приближении перехватчиков, но пока они были недосягаемы. Лея развернула турель и, наконец, увидела песчаную бурю, о которой Хэн говорил Чубакке, — яростный янтарный вихрь, закрывавший десятую часть видимой поверхности планеты. Даже из космоса ей были видны тучи, затягиваемые вихрем намного выше основной области бури. Чубакка ввернул «Сокол» в штопор, заходя на новый виток спирали. Лея проверила боевой дисплей — ДИшки все еще были вне досягаемости орудий, и, похоже, там они и останутся. Им не удастся остановить «Сокол», не входя в атмосферу, а в атмосфере их скорость резко упадет; для них проще облететь планету кругом. «Химера» тоже не могла ничего предпринять, находясь на орбите, разве что выслать еще один абордажный отряд. У «звездного разрушителя» была лишь одна возможность помешать «Соколу».

Яркие лучи турболазеров пролетели мимо и взорвались перед кораблем. Стрелки «Химеры» старались не задеть «Сокол», а заставить его двигаться к приближающимся ДИшкам. Чубакка пролетел через ближайший взрыв. Щиты вспыхнули голубоватым свечением, когда корабль прошел через вихрь рассеивающихся частиц, — а потом «Сокол» оказался в атмосфере Татуина, его корпус сотрясался и был объят пламенем, вспыхнувшим при входе в атмосферу.

Хэн моментально выскочил из кресла и полез наверх, перепрыгивая через ступеньки. Чубакка пытался управлять кораблем в воздухе — на скорости, близкой к метеоритной. «Химера» не стала стрелять в атмосферу — капитан ее, должно быть, был уверен в том, что «Сокол» неизбежно разобьется.

— Будьте начеку, — выбравшись из кабины стрелка, Хэн направился в главный отсек. — Пеллаэон, должно быть, взбешен как ранкор. Его ДИшки могут последовать за нами.

— А ты куда собрался?

— В рубку, — ответил он. — Когда мы попадем в эту песчаную бурю…

— В эту бурю? — начала было Лея, но, увидев входящие в атмосферу ДИшки, смирилась с безвыходностью ситуации. — Ладно, Хэн. Только постарайся ни во что не…

— Врезаться, — перебил Хэн. — Знаю.

Глава 2

Желтый песчаный вихрь пронесся по улицам Мос Эспа, царапая линзы защитных очков. Силуэты домов стали размытыми и нечеткими. Этот шквал был лишь отголоском умирающей бури — той песчаной бури, что скрыла «Сокол» от ДИшек Пеллаэона. Лее следовало ожидать пару штурмовиков в дымке впереди… но она не ожидала увидеть их.

В конце концов, Хэн потратил полночи, ведя «Сокол» вслепую через две тысячи километров каньонов, так что Пеллаэон не мог знать, пережила ли «Регина Галас» падение в сердце бури. Они спрятали корабль в одном из старых укрытий Хэна — большой, но малоизвестной пещере контрабандистов, в тридцати километрах от города. Они поставили антенну и провели все утро, прослушивая местные коммуникационные частоты, пытаясь уловить хотя бы что-то свидетельствующее о имперском поиске. И лишь после этого, не услышав ничего подозрительного, Хэн вытащил из грузового отсека «Сокола» гравицикл и отправился в Мос Эспа, чтобы достать наземный транспорт для остальных.

Лее следовало быть осторожнее. Пеллаэон был офицером старой выучки, достаточно компетентным, чтобы не делать глупых ошибок, — как и большинство капитанов «звездных разрушителей», несмотря на сокращение финансовых ресурсов Империи и кучу новобранцев в экипажах.